Безусловно, в течение всего хода исследований Антарктики в зависимости от уровня сведений происходило новое осмысление этого важнейшего открытия. Что же происходило дальше?

Антарктида избежала участи других земель, покоренных и обращенных в колонии. В этом ей повезло: там никто не жил. Но когда на карты легли очертания нового материка, Британия сразу же закрепила за собой территорию Южной Георгии, Сандвичевы, Южные Шетландские острова и Землю Грэйама. Чуть позже объявила своими территории от Фолклендских островов к югу до полюса. Вслед за Англией Франция присвоила Кергелен и острова в южной части Индийского океана, Норвегия установила суверенитет над островами Бувэ и Петра Первого. Австралия, Аргентина, Чили односторонними актами объявляли собственностью не только незаселенные, но и совершенно необследованные районы Антарктики. Страсти к захвату холодных пространств разгорались. В 1934 году появилась японская китобойная экспедиция, в 1936-м — германский флот. Готовясь к войне, нацисты рассматривали Антарктику как важный военно-стратегический объект, источник природного сырья. Ссылаясь на прежние заслуги немецких полярных исследователей, Германия объявила свои права на часть территорий Земли Королевы Мод, обследованных с воздуха и названных Новая Швабия. С началом военных действий немцы потопили много кораблей союзников, захватили норвежский китобойный флот, англичане топили немецкие рейдеры, попутно уничтожая базы с горючим и запасы угля, не забывая наводить порядки на якобы своих территориях, арестовывая аргентинцев и чилийцев, уничтожая их базы в том числе. США сначала в разделе не участвовали, , однако активность немцев, объявление норвежцами суверенитета над территориями, превышающими в 15 раз размеры самой Норвегии, заявления Англии, Франции, Австралии, Новой Зеландии, Аргентины, Чили заставили американцев пересмотреть свои позиции. Правительством США была создана специальная Антарктическая служба во главе со старым полярником Ричардом Бердом. В задачи входило создание постоянных баз и обследование тех районов, где, по мнению американцев, США имеют больше всего прав.

После окончания войны была предпринята крупнейшая операция под названием «Хайджамп» (высокий прыжок), в ней участвовало 4000 человек, 13 кораблей, подводная лодка и авианосец. Свой отчет об этой экспедиции Берд начинал такими словами: «На самом юге нашей планеты лежит очарованная страна. Как бледная принцесса, зловещая и прекрасная, спит она волшебным сном. На ее волнистых снежно-белых одеждах таинственно мерцают аметисты и изумруды. Ее грезы — это радужные сияния вокруг Солнца и Луны, переливающиеся в небесах нежные краски — розовая, золотистая, рубин, изумруд и бирюза.

Такова Антарктида, влекущая и таинственная. Площадь этого скованного льдам материка — 15 миллионов квадратных километров, большая часть ее внутренних районов менее исследована, чем обращенная к нам сторона лунной поверхности.

За все столетие, прошедшее со времени открытия, на ее берегах обитало менее 600 человек. Подобно Сирене, она завлекает послевоенный мир, жадно ищущий приключений, и бросает ему вызов...»

Корабли, гидросамолеты, санно-гусеничные поезда обследовали огромные территории, создали несколько баз на побережье, наметили планы продвижения вглубь материка.

Меж тем политическая и дипломатическая борьба за обладание Антарктидой по праву первооткрывателей разгоралась.

Как уже упоминалось, судовые журналы и документация экспедиции были утрачены, но Михаил Иванович Белов, затратив годы на розыски, перерыв эвересты архивов, нашел 15 листов подлинных карт той самой экспедиции с авторскими записями Беллинсгаузена. Об этой истории написана повесть «Свежий ветер океана» Е. П. Федоровского, по которой был снят художественный фильм «Странник».

И вот наступает ключевой момент: убедившись в том, что только единообразные и одновременные наблюдения позволяют решать важные проблемы наук о Земле, ученые многих стран поставили вопрос о необходимости международных геофизических исследований на высоком уровне. 1951 год стал стартом подготовки к Международному Геофизическому Году (МГГ) — его было решено провести с 1 июля 1957 года по 31 декабря 1958-го. Он стал самым крупным мероприятием за всю историю науки: в его рамках 12 государств приступили к совместным согласованным исследованиям Антарктиды. Штурму ледяного континента предшествовал целый ряд международных конференций, прошедших в Риме, Париже и Брюсселе, где бок о бок за круглым столом сидели представители СССР, США, Аргентины, Великобритании, Германии и других стран. Участие в подготовке и проведении МГГ выразилось, прежде всего, в организации научных станций на континенте.

Всего с 1946 по 1956 год в Антарктике было построено 26 станций, главным образом в районе Антарктического полуострова, как наиболее доступном и близком. В сезонной работе были задействованы 51 станция.

Советский Союз до 1956 года не располагал опытом работы в Антарктике, если не считать исследований, которые проводились в 1946—47 годах научной группой китобойной флотилии «Слава» (ее модель стоит в кабинете начальника РАЭ В.В. Лукина). Она имела специально оборудованное научное судно, на котором небольшой коллектив проводил исследования по океанографии, биологии и метеорологии.

Советская Антарктическая Экспедиция была организована в связи с началом МГГ. На Второй Антарктической конференции в Брюсселе в 1955 году М. М. Сомов возглавил советскую делегацию, заявившую о намерении построить свою основную научную базу на наиболее труднодоступном участке Антарктического побережья от 85" до 105" восточной долготы.

Параллельно исследовательской работе в течение МГГ формировались положения Международного Договора об Антарктике. Это свод нормативно-правовых документов, регулирующих геополитические отношения в регионе, экологические, исследовательские и природоохранные действия — словом, главный закон для Antarctic people, важнейшая вещь; сие заслуживает отдельного освещения в следующих передачах.

P. S. При подготовке использованы источники: книга Л. М. Саватюгина «Карта Антарктиды. Имена и судьбы» (СПб, 2014) и интервью с начальником РАЭ, зам. директора ААНИИ В. В. Лукиным.

ДНЕВНИК

5 АПРЕЛЯ

Так, мореходная интрига продолжается. Не успел сойти на берег — начальник станции, отец родной, предложил мне на срок стоянки «Федора» в бухте и необходимости каботажа поработать на нашей славной самоходной барже «Амдерма», порт приписки станция Беллинсгаузен, в качестве ассистента шкипера. Привет. Живу снова на судне, два-три рейса туда-обратно каждый день, возим контейнеры, людей в сетке сгружают с палубы, следим, чтоб все по ранжиру, никто не повредился, ночевка — и так, пока не уйдет ледокол в море, не отпускает «Федора». А вещички уже отправил на берег. Зато в напарниках у меня бывалый Педро. Бородат, улыбчив, смех, как у Панкратова-Черного в «Жестоком романсе», только еще лошадинее... Он и на паруснике «Мир» ходил, и на «Мирном» зимовал и даже на «Востоке» год провел. И у нас на вторую зимовку остается. Во человек! Кремень.

10 АПРЕЛЯ

Зимовка началась.

Вчера научно-экспедиционное судно «Академик Федоров» в 21:15 местного времени покинуло берега острова Кинг Джордж (Ватерлоо), бухта Ардли, залив Максвелл, море Уэдделла, Южный Океан, взяв курс домой. На станции Беллинсгаузен остались 16 человек зимовочного состава 60-й Российской Антарктической Экспедиции.

До самого выхода и постановки «Амдермы» на береговую консоль мы с Педро тусовались на рейде между «Федором» и «Белинским». Два, три, четыре рейса за день, ночевали на корабле, и баржа с нами ошвартована у борта. Возили народ — человек по 20 туда-обратно. Пока судно стоит на якоре и наука занята работой, все смотались на экскурсии на остров. Прекрасная теплая погода — гуляй не хочу.. Экскурсанты в восторге от общения с природой Кинг-Джордж. Дело в том, что от тихой бухты Ардли до ревущего бурунами пролива Дрэйка — пара километров, как от Национального музея до Малой Страны — чего б не прогуляться, а впечатлений, уверяю вас, ничуть не меньше. Пойду, завтра пойду. Нет, послезавтра Пасха. Угадайте, кто будет яйца разрисовывать?.. Позднее, не все сразу..

Ну вот, собственно, сегодня первый мой день, точнее — первое утро после ночи на станции. Поселился-таки, где и желал. Здравствуй, мой дом Искусственный Спутник Земли! Дом с историей: конструкция аутентичная, года 1968—70 постройки, этакий параллелепипед с равными метров по десять сторонами высотой метров шесть, приподнят на свайно-каркасной конструкции со стяжками метра на два от земли. Наши дома здесь все по такой схеме — чтоб не было заносов снега, под домом сквозь ажурную конструкцию выдувает снежную массу. Соседи-чилийцы строят прямо на земле, их заносит по крыши. Соседи — Педро-эколог, напарник мой морской, и Алексей-океанолог. У всех отдельный апартман плюс ливинрум для чаев и собраний. Моя же небольшая, но очень светлая и чистая, окно на закат. Есть все, что необходимо, и стол для работы, и шкаф для многочисленной одежды (об обмундировании сделаю отдельный пост с иллюстрациями и настольной игрой «одень полярника»), и даже какое-то старорежимное супермягкое кресло для чтения под лампой. Единственное, что сделал — переставил мебель: кровать вдоль стены, а не поперек, как была, ибо в первую ночь сразу какая-то яркая мультипликационная дичь снилась, толком и не спал. Наверное, после каюты не привык… А может, ИСЗ такое показывает специально, проверяет. А вот увидим завтра. День прошел в суете по хозяйству: распаковываем груз, работа на складе, сортировка продуктов и т. д.

Спать.

12 АПРЕЛЯ

Экстремальная Пасха на «Белинском»! С днем Космонавтики!

Позавчера—вчера работа, освоение территории, на камбузе окрашивание яиц и выпекание куличей. Почти до утра.

Ну и всенощная, Крестный ход с хоругвями — держать надо было очень все крепко и самим держаться друг за друга на ураганном ветру со снегодождиком стеной. Такое шествие, конечно же, запомнится на всю жизнь.

Затем прекрасные пасхальные посиделки в Доме на горе — в тридцати метрах от храма дом Отцов, где очень уютно усиживается 15 человек.

Дело в том, что наша станция считается самой щадящей по погодным условиям (полярники зовут ее курортом): температура не опускается ниже -26, однако почти непрерывный ветер, так как остров находится между двух морей, почти все время в зоне формирования циклона; поэтому, если погода стихает, это означает просто перемену направления ветра через некоторое время. Плюс стопроцентная влажность, даже легкий морозец на влажном ветру ощущается значительно ниже, чем показатель термометра. От погоды мы очень зависимы, смотрим прогноз по несколько раз в день. К тому же состояние мгновенно переходит одно в другое: за пять минут синее небо с ярчайшим солнцем при полном штиле сменяется ураганным ветром со свинцовыми снежными тучами, видимость падает до нуля. Поэтому существует жесткий регламент перемещений по территории станции, и выходы за пределы должны быть под запись в журнале, с рацией, только по двое и с уведомлением начальника.

Немного географии и истории: остров, где расположена наша станция, находится в 130 км от Антарктического полуострова, 62" южной широты 58" западной долготы. Он принадлежит архипелагу Южных Шетландских островов, открытых и названых всего за пару-тройку лет до экспедиции Беллинсгаузена и Лазарева. Однако наши путешественники первыми сделали подробную картографическую съемку с русской топонимикой географических объектов, так как рейсы английских моряков в эти районы носили исключительно промысловый, коммерческий характер — их интересовали только бухты, изобилующие морским зверем для охоты и заготовки. Но на современных международных стандартизированных картах приняты англоязычные названия. У наших соседей по острову — чилийцев, уругвайцев, аргентинцев — приняты свои, испаноязычные топонимы. Соседняя бухта изобилует польскими именами, так как там находится круглогодичная станция «Арктовски» полярного исследовательского института Польши. Остров наш в самом узком месте достигает всего трех километров, в длину около пятидесяти, бухты и заливы с оазисами (это территории, лишенные ледникового покрова) являются средоточием жизни на острове, однако основная часть нашего и соседнего острова Нэльсон покрыты тысячелетним ледником, достигающем в высоту 700 метров, и бухты с анклавами станций отделены друг от друга на значительные расстояния. Можно добираться к соседям (полякам, аргентинцам, корейцам) по воде или через ледник. И тот, и другой путь небезопасны: поверхность ледника изобилует коварными трещинами глубиной в сотни метров, передвижение по открытой воде на зодиаке (тип надувной лодки-рафта с подвесными моторами) требует благоприятных условий. В зоне доступности нашей станции находятся чилийцы, наши ближайшие соседи и камрады, станции разделяет ручей. По сути, это маленький поселок: есть даже школа, магазин, филиал банка, костел и комплекс станций и учреждений разных ведомств, от научных до военных (согласно международным положениям, Антарктида объявлена демилитаризованной зоной, однако традиционно чилийские военные — конечно, без оружия — осуществляют жизнедеятельность в так называемом Чилийском Антарктическом Секторе). На зимовке около 80 человек, от ИСЗ в двух километрах — постоянно действующий аэродром. Зимой, правда, жизнь замирает — один самолет в месяц-полтора. Далее, в трех километрах, станция «Великая Стена» — братья-китайцы; их, как и нас, 16 человек зимует. Уругвайская станция «Артигас» в трех километрах в другую сторону, их восемь. Прямо через залив Максвэлл мы видим станцию Южной Кореи. В бинокль можно хорошо рассмотреть все постройки, видны передвижения людей и техники. Везде побываем, со всеми познакомимся! В сезон на всех станциях народу сильно прибудет, расширится состав научных работников, природа острова Кинг Джордж расцветает на коротенькое двухмесячное лето. Январь и февраль — самый изобилующий фауной период: здесь гнездятся четыре вида пингвинов, тюлени, котики, слоны и леопарды — морские, конечно же; приходят касатки и киты. Согласно договору об Антарктике, на острове обозначены несколько особо охраняемых природных территорий, куда нельзя никому соваться, кроме узких специалистов-биологов. Будет погода и время — попутешествую с этюдником на пленэр, порисую с натуры Антарктиду.

Станция «Беллинсгаузен» была открыта в 1968 году, 11 человек высадились на берег бухты Ардли, залив Максвэлл в море Уэдделла, остров Кинг Джордж, и остались на зимовку. Соседская чилийская научная станция «Эскудэро» появилась годом позже, впоследствии возникла база обеспечения аэродрома Президент Эдуардо Фрей Монтальва. Воду качаем из одного озера — хорошая, мягкая, вкусная пресная вода. Про логистику, устройство работы станции, быт полярников, экипировку, питание расскажу подробнее в следующих передачах.