Термин «фашизм», не говоря уже о нацизме, вполне заслуженно воспринимается современным общественным сознанием крайне негативно. И потому нет более эффективного средства для того, чтобы дискредитировать политического противника, как обвинить его в принадлежности и даже просто в симпатиях к фашизму. Именно это делает сегодня российская пропаганда в отношении сил и движений, ставящих своей целью демократическое обновление Украины.

«Сегодня, — пишет известный российский историк Борис Соколов, — для российской государственной пропаганды слова „бандеровцы“ и „украинцы“ стали синонимами. По крайней мере, тех украинцев, которые говорят и пишут на украинском языке, иначе как бандеровцами в Кремле не называют. И с точки зрения Путина и его команды, на Донбассе сейчас сражаются не российские и украинские войска…, а русскоязычные патриоты „Русского мира“ и фашисты-бандеровцы. Такая картина сегодняшнего дня щедро подкрепляется историческими мифами» ¹.

Правда в этом лишь то, что несколько украинских политических организаций и движений, прежде всего Всеукраинское объединение «Свобода» во главе с Олегом Тягнибоком и «Правый сектор», активно участвовавшие в свержении клептократического режима Януковича и в противоборстве с пророссийскими террористами на Донбассе, считают себя в той или иной степени идейными последователями Организации украинских националистов (ОУН). В СССР, а сейчас в России, эту организацию и ее военное крыло — Украинскую повстанческую армию (УПА) рассматривали и рассматривают как движение фашистского толка, союзника и пособника нацистской Германии, участвовавшего в многочисленных преступлениях гитлеровцев на оккупированной украинской территории в годы Второй мировой войны. Обвинение ОУН-УПА в фашизме и пособничестве нацистам опирается в одних случаях на произвольную, а в других — на заведомо ложную интерпретацию исторических фактов. Тем не менее, ставя знаки равенства между ОУН-УПА и фашизмом, а затем — между ОУН-УПА и всем современным национально-демократическим движением в Украине, российские политики и пропагандисты обвиняют последнее в нацизме. В итоге, вопрос о социально-политической природе ОУН, который сегодня должны были бы изучать историки, приобрел острую политическую актуальность.

ОУН: первые десять лет

Февральская революция 1917 года и последовавшие за ней ослабление, а затем — распад Российской империи высвободили накопившиеся в Украине национально-революционные силы и движения, добивавшиеся воссоздания независимого украинского государства. Гражданская война 1918—20 годов завершилась их поражением. На территориях, входивших до 1917 года в состав Российской империи, утвердилась власть большевиков, поставивших Украину под тотальный политический, полицейский, идеологический и экономический контроль Москвы. Иначе сложилась ситуация на западных украинских территориях, перешедших в XVIII веке в результате разделов Польши в состав Австро-Венгрии. После Первой мировой войны Закарпатье было передано Чехословакии, а Западная Волынь и Галичина — Польше. На этих землях в 1920-е годы возникли организации, ставящие своей целью политическую и вооруженную борьбу за независимость Украины. ОУН была создана в 1929 году в результате объединения нескольких таких организаций, наиболее крупной и влиятельной из которых была Украинская войсковая организация (УВО) во главе с полковником Евгеном Коновальцем, который и стал руководителем созданной тогда ОУН. Ее целью было провозглашено восстановление в результате национальной революции украинского государства на всех украинских этнических землях, а центральным органом стал Провод украинских националистов (ПУН).

В 1930-е годы ОУН, как и ее предшественница УВО, боролась прежде всего с польскими властями, считая Западную Украину оккупированной поляками территорией, прибегая при этом не только к политическим, например, бойкотам учебных и коммерческих учреждений, но также к силовым и террористическим методам, включая убийства высокопоставленных польских чиновников. Самым громким из них стало покушение в 1934 году на польского министра внутренних дел Бронислава Перацкого. В свою очередь, Варшава весьма жестко проводила в Галичине и на Волыни так называемую политику «умиротворения» или «пацификации», которая, естественно, вызывала острое недовольство и сопротивление украинского населения. Отголоски польско-украинского противостояния 1920—30-х годов временами проявляются и в наше время.

Польша была главным, но не единственным противником ОУН. Будущее украинское государство, создание которого было целью этой организации, неизбежно включало бы в себя территории центральной и восточной Украины, входившие в состав СССР. Соответственно, ОУН не могла не действовать или готовиться действовать в центре и на востоке страны. Это внушало тревогу советскому режиму, который прилагал серьезные усилия для разложения и дискредитации ОУН, тем более что организованный Москвой в Украине чудовищный голодомор, унесший жизни нескольких миллионов человек, никоим образом не усиливал у украинцев симпатий к советской власти.

Среди ставших известными операций советской госбезопасности против ОУН самой громкой является убийство по приказу Сталина полковника Евгена Коновальца. На протяжении нескольких лет сотрудник НКВД Судоплатов поддерживал контакт с Коновальцем, выдавая себя за члена ячейки ОУН, действовавшей на советской территории. В 1938 году во время очередной встречи он передал Коновальцу бомбу, замаскированную под коробку шоколадных конфет. Одной из главных целей этой акции было провоцирование противоречий между двумя другими руководителями ОУН — Андреем Мельником, ставшим после гибели Коновальца лидером организации, и Степаном Бандерой, проводником Краевой Экзекьютивы западноукраинских земель, то есть руководителем ОУН в Западной Украине.

Разногласия между Мельником и Бандерой касались в основном сотрудничества с Германией, единственной страной, поддерживавшей, исходя из собственных долгосрочных стратегических целей, украинское национальное движение. Но лидеры ОУН по-разному видели ее перспективы и задачи в отношениях с Берлином. Бандера был уверен, что союз с Германией может быть только временным и тактическим, а ОУН должна опираться на свои собственные силы, в том числе военные. Мельник, в свою очередь, выступал за стратегическое сотрудничество с Германией и был против создания вооруженного подполья. В итоге расхождения стратегических установок привели к расколу ОУН. В феврале 1940 года она разделилась на две разные организации: ОУН(м) во главе с Мельником и ОУН-революционную, лидером которой был Бандера. Последнюю обычно называют ОУН(б), по имени ее руководителя. Она стала главной силой украинского национального движения во время Второй мировой войны и главным фактором вооруженного антисоветского сопротивления в Украине вплоть до начала 1950-х годов.

«Интегральный национализм» ОУН

Распространенные в России утверждения относительно фашистской природы ОУН основываются на отдельных положениях ее доктринальных документов, высказываниях некоторых ее руководителей и отождествлении ее идеологии с взглядами одного из крупнейших украинских правоконсервативных писателей Дмитрия Донцова. Работы Донцова действительно оказали влияние на мировоззрение членов ОУН и, в более широком контексте, на политическое мышление украинского национального движения 1920—30-х годов в целом. Они, однако, никоим образом не определяли политическую программу ОУН, а, кроме того, вопрос о том, является Донцов идеологом фашистского толка или нет, остается открытым.

У исследователей нет единой точки зрения относительно идеологической ориентации ОУН. Ее доктрину в том виде, в каком она была сформулирована к концу 1930-х годов, обычно считают своеобразным вариантом «интегрального национализма» — политического и интеллектуального направления, популярного в Европе в межвоенный период, создание которого связывают с работами правоконсервативных французских писателей и политиков Шарля Морраса и Мориса Борреса. Для них характерно разочарование в парламентаризме и науке, идеализация монархии и религиозных ценностей. Типичной является характеристика взглядов ОУН, данная украинским исследователем Александром Зайцевым:

«Украинский интегральный национализм принадлежал к типу идеологий так называемого „третьего пути“, отрицавших как либеральный капитализм, так и марксистский социализм. ...Украинские националисты стремились найти свое собственное место и особый украинский путь, что проявилось в культивировании мифа Украины как форпоста европейской цивилизации в борьбе с Россией, а также в утопических проектах будущего общественного устройства, пытавшихся опереться на украинскую традицию, правда, скорее изобретенную, чем настоящую» ².

Зайцев, бесспорно прав, когда говорит о политической философии украинского национализма как о поиске «третьего пути». Вместе с тем, трудно согласиться с тем, что представление об Украине как о «форпосте европейской цивилизации» является мифом. Это, скорее, стратегическая цель, которая может быть достигнута в случае, если нынешняя украинская революция завершится победой в противостоянии с путинским режимом.

Нельзя не учитывать, что доктринальные установки ОУН складывались во многом под влиянием неудачного опыта Гражданской войны 1918—20 годов, в ходе которой украинские движения социал-демократической и либеральной ориентации потерпели поражение. Это вызывало в украинском национальном движении интерес к авторитарным и полуавторитарным концепциям и идеям с национальным компонентом: формирование сильной политической элиты, корпоративизм и национальная солидарность, а также опора на собственные силы. Надо сказать, что интерес к похожим теориям и доктринам правоконсервативного направления был типичным для Европы 1920—30-х годов, когда там шли интенсивные поиски идейных и политических альтернатив как левым идеям, особенно марксистского толка, так и гуманистическим либеральным концепциям, характерным для европейских демократий конца XIX — начала XX веков.

Важно также, что в первой половине 1940-х годов идеологическая доктрина ОУН претерпела серьезную эволюцию: в августе 1943 года на Третьем чрезвычайном Большом сборе ОУН был принят ряд программных документов, признающих, в том числе, полное равенство всех граждан Украины независимо от национальности, полное право национальных меньшинств «лелеять собственную национальную культуру» и другие демократические ценности. По словам украинских историков:

«Такой кажущийся неожиданным поворот является вполне закономерным и указывает на отсутствие глубоких националистических традиций в украинской политической и интеллектуальной мысли. Украинский интегральный национализм был всего-навсего отображением общеевропейской тенденцией межвоенного периода. И по мере угасания этой тенденции украинское национально-освободительное движение стало возвращаться к либерально-демократическим истокам украинской политической традиции» ³.

Но самое главное в том, что доктринальные положения далеко не всегда и не всюду определяют социально-политическую природу политического движения или режима: ее характер в полной мере проявляется в практической деятельности в случае прихода к власти. Так, если судить по программным документам КПСС и заявлениям советских лидеров, Советский Союз представлял собой не тоталитарное, но почти идеальное, справедливое и демократическое государство. Между тем, деятельность ОУН была сосредоточена на борьбе за создание независимого украинского государства: сначала с Польшей, затем с нацистской Германией и, вплоть до середины 1950-х годов, — с СССР. Иными словами, у ОУН просто не было возможности на практике реализовать свои программные установки, относящиеся к строительству институтов будущего государства.

ОУН во Второй мировой войне

В сентябре 1939 года Галичина и Волынь, где, по расчетам ОУН, должно было начаться возрождение Украины, были оккупированы Советским Союзом. В результате украинское национальное движение переориентировалось на борьбу с советским режимом и усиление сотрудничества с Германией, в которой лидеры ОУН видели тогда единственного и естественного союзника. Это во многом соответствовало ожиданиям большинства украинского населения западно-украинских земель: если в первые дни после вступления туда советских войск многие видели в них освободителей от польского доминирования, то страшные известия о голодоморе и массовые репрессии изменили просоветские настроения.

Определить точно размах репрессий сегодня трудно. Документы местных органов власти во многом утрачены, посылавшиеся в Киев и Москву статистические данные запутаны и далеко не всегда сопоставимы. Тем не менее, анализ отчетов НКВД, проведенный обществом «Мемориал», показывает, что в 1939—41 годах было арестовано 107—108 тысяч человек. Одни из них расстреляны, другие отправлены в лагеря, где многие погибли от голода и болезней. Огромные масштабы приобрели высылки. В ходе четырех депортаций в 1940—41 годах было выслано в Сибирь и Казахстан как минимум 310—320 тысяч человек. Их положение в районах высылки мало чем отличалось от лагерного.

Готовясь к провозглашению украинского государства, ОУН(б) сформировала весной 1941 года при содействии германской военной разведки Абвера, два батальона — «Нахтигаль» и «Роланд» — общей численностью 800 человек. 30 июня 1941 года во Львове руководители ОУН(б) приняли Акт возрождения Украинского государства. Историки считают, что немецкое военное командование, в том числе глава Абвера адмирал Канарис, поддерживало идею независимой Украины во главе с ОУН. Однако Гитлер и руководство нацистской партии категорически не принимали саму мысль о появлении независимых славянских государств. Степан Бандера, Ярослав Стецько, которому 30 июня 1941 года было поручено формирование украинского правительства, многие другие видные деятели ОУН(б), а также братья Степана Бандеры были арестованы и брошены в концлагеря.

Так летом 1941 года началось противостояние бандеровского движения и нацистской Германии. ОУН(б) перешла в подполье, начала подготовку к вооруженной борьбе с немцами на всей территории Украины: создавались подпольные организации, центры и вооруженные формирования, склады оружия, боеприпасов и типографии, готовились военные кадры. Лозунг «Свобода без Советов и без немцев» получил поддержку во всех слоях населения. В конце 1942 года была создана Украинская повстанческая армия (УПА).

Весной 1943 года УПА контролировала почти всю сельскую местность Волыни и Подолья, отвлекая крупные силы немецкой армии. Одновременно украинские повстанцы вели борьбу на два других фронта — против советских партизанских отрядов и диверсионных групп НКВД, а также формирований польской Армии крайовой. В 1943—44 годах к УПА присоединяются украинские полицейские, ушедшие с немецкой службы, и бывшие военнопленные Красной армии самых разных национальностей. По одним данным, в 1944 году около 20 процентов, а по другим — 40 процентов личного состава УПА были не украинцами. К 1944 году массовое национальное движение охватило всю Западную Украину.

Вооруженная борьба ОУН-УПА на три фронта — исключительно обширная тема, требующая отдельного подробного рассмотрения. Здесь же важно подчеркнуть, что исторические факты опровергают утверждения российской пропаганды о пособничестве бандеровского движения нацистской Германии. В частности, немецкие документы, обнародованные в ходе Нюрнбергского трибунала, свидетельствуют, что гитлеровские власти видели в этом движении серьезного противника. Так, в секретном циркуляре 014-USSR от 25 ноября 1941 года говорилось, что ОУН(б) готовит антинемецкое восстание на оккупированных территориях с целью создания независимого украинского государства, в связи с чем предписывалось всех выявленных бандеровцев после тщательного допроса расстреливать, а протоколы допросов немедленно отправлять начальству. А в отчете нацистской службы безопасности СД от 23 октября 1942 года констатировалось «Организация Бандеры заняла явно враждебную позицию по отношению к Германии и предпринимает все меры, вплоть до вооруженной борьбы, к восстановлению независимости Украины» ⁴.

Вооруженное противоборство УПА с немецкими войсками продолжалось до начала осени 1944 года, до тех пор, пока терпящие поражение силы Третьего рейха не были вынуждены отступить из Украины. В это время германские власти попытались наладить сотрудничество с ОУН-УПА. Был освобожден Степан Бандера, который выдвинул непременным условием совместных действий с немцами признание Берлином Акта о возрождении Украинского государства. Это не было принято гитлеровским руководством, и, соответственно, соглашение между ОУН-УПА и Германией заключено не было.

ОУН и Холокост

Самое тяжелое обвинение, которое прокремлевские историки и пропагандисты выдвигают против ОУН-УПА — участие в уничтожении еврейского населения на оккупированных немцами территориях Восточной Европы. В частности, утверждается, что в первых числах июля 1941 года, сразу после занятия Львова немецкими войсками, батальон «Нахтигаль» под командованием Теодора Оберлендера устроил польско-еврейский погром. ОУН-УПА приписываются преступления дивизии войск СС «Галичина» и подразделений украинской полиции, использовавшихся гитлеровцами для уничтожения евреев. То, что эти и многие другие преступления против евреев имели место и в них участвовали украинские формирования, воевавшие на стороне Германии, не подлежит сомнению. Вопрос в другом: участвовала ли в них ОУН-УПА? В 1954 году в конгрессе США, отнюдь не склонном оправдывать проявления антисемитизма, не говоря уже о преступлениях Холокоста, состоялись соответствующие слушания, которые сняли с ОУН обвинения в причастности к уничтожению еврейского населения ⁵.

Это не случайно. Вот что пишет, например, профессор Яков Этингер, сын замученного чекистами в 1952 году выдающегося советского врача, узник гетто, отсидевший затем много лет в сталинском лагере и не имеющий абсолютно никаких оснований защищать ОУН и УПА, если бы они действительно были уличены в уничтожении евреев: «Среди широких слоев населения, в том числе среди евреев, существует неверное, превратное представление о деятельности УПА, которую обвиняют в геноциде евреев. …Ни о какой антисемитской направленности украинского повстанческого движения не было и речи» ⁶.

Журнал «Заметки по еврейской истории», также, естественно, не испытывающий никаких симпатий к антисемитизму, пишет: «Степан Бандера никогда не страдал русофобией, неприятием русских как таковых только за то, что они русские. Не страдал он таким отношением к полякам, венграм, румынам, евреям. Его отношение к другим народам определялось отношением этих народов к независимости Украины». Далее автор этой статьи приводит установки Бандеры по отношению к неукраинским национальным группам:

«Требование полной лояльности по отношению к Украине и ее освободительной борьбе стоит на первом месте. Тем русским, которые отвечают этим требованиям, следует гарантировать и обеспечить полное и всестороннее равноправие во всех гражданских правах и полную свободу их национального развития, соответственно международным принципам относительно национальных меньшинств. Это же относится к другим национальным группам в Украине… Что же касается тех, кто ведет подрывную работу против Украины и украинского народа, то таковых необходимо обезвреживать доступными в этой ситуации средствами и методами, в соответствии с международными правилами» ⁷.

Обратимся теперь к конкретным фактам. В 1997 году по распоряжению тогдашнего президента Украины Леонида Кучмы была создана комиссия для расследования убийств евреев, польской интеллигенции и сторонников советской власти в первые дни оккупации Львова. Она пришла к выводу, что эти преступления, известные как «резня львовских профессоров», были делом рук немецкой СД и националистически настроенной неорганизованной толпы. Ранее было установлено, что уничтожение польского и еврейского населения проводили прибывшие во Львов 2—3 июля 1941 года немецкие айнзатцкоманды, которыми командовал гауптштурмфюрер СС Ганс Крюгер. А личный состав батальона «Нахтигаль» был отправлен в недельный отпуск сразу же после обнародования Акта о возрождении Украинского государства 30 июня 1941 года, его немецкий куратор Теодор Оберлендер переведен с понижением в Прагу.

Дивизия Галичина была сформированная германскими оккупационными властями из местных добровольцев в апреле 1943 года, никакого отношения к ОУН-УПА она не имела. В феврале 1944 года один из ее полков участвовал в уничтожении польских сел Подкамень и Гута Пеняцка, где погибли в общей сложности около 800 человек. В июле 1944 года она была разбита Красной армией под Бродами. Ее потрепанные остатки немцы отвели в тыл и задействовали против словацких и югославских партизан. Некоторые дезертировавшие солдаты и офицеры этой дивизии в 1943—44 годах присоединялись к отрядам УПА, но это никак не значит, что УПА ответственна за участие некоторых из них в уничтожении еврейского населения.

Нередки случаи, когда члены ОУН спасали евреев. Среди них, например, был районный проводник ОУН Иван Вовчук, с 1944 года — вице-президент подпольного парламента украинского Главного освободительного совета. За спасение им еврейской семьи израильский мемориал «Яд Вашем» присвоил ему почетное звание Праведника народов мира. Наталья Шухевич, жена командующего УПА Романа Шухевича, спрятала от немецких преследований еврейскую девочку Ирину Рахенберг. Сам Шухевич сделал для девочки документы на имя Ирины Рыжко, и после ареста жены гестаповцами спрятал девочку в монастырском приюте, благодаря чему она пережила Холокост ⁸.

Наконец, в отрядах УПА во время Второй мировой войны и после нее воевало немало евреев. Среди них Гирш Келлер, попавший в советские лагеря, возглавил самое крупное восстание в ГУЛАГе в июне 1954 года. Один из лидеров ОУН, Лев Ребет, убитый агентом КГБ в 1957 году Мюнхене, еврей по национальности. Примеров такого рода немало. Один из высших руководителей ОУН Микола Лебедь пишет:

«Большинство врачей УПА были евреи, которых УПА спасала от уничтожения гитлеровцами. Врачей-евреев считали равноправными гражданами Украины и командирами украинской армии. Здесь необходимо подчеркнуть, что все они честно исполняли свой тяжкий долг, помогали не только бойцам, но и всему населению, объезжали территории, организовывали полевые больницы и больницы в населенных пунктах. Не покидали боевых рядов в тяжелых ситуациях, даже тогда, когда имели возможность перейти к красным. Многие из них погибли воинской смертью в борьбе за те идеалы, за которые боролся весь украинский народ» ⁹.

Таким образом...

Российская пропаганда изображает ОУН-УПА сборищем бандитов, садистов и патологических антисемитов, грабивших и терроризировавших мирное население. Такое представление получило распространение в России и даже в самой Украине. «„Бандеровец“, — как точно написал Вилен Левятов, — воспринимается россиянами как метафизическая, почти манихейская угроза со стороны „сыновей тьмы“». В Украине этот мифологический образ, апеллирующий к созданным в годы советской власти удивительно устойчивым стереотипам, используется левыми и пророссийскими кругами для запугивания русскоязычного населения и возбуждения неприязни, а то и ненависти к демократическим силам, осуществившим революцию 2013—14 годов. Реальность иная. Члены ОУН-УПА вели жестокую, нередко кровавую войну за независимость Украины. Они не были ангелами, но не были демонами. В конце 1930-х годов они сотрудничали с гитлеровцами, видя в этом возможность создания независимой Украины. Но с нацисткой Германией в то время имели дело многие, в том числе те, кто, как и ОУН-УПА, позже боролся с ней не на жизнь, а на смерть. Можно ли считать их героями? Да, если понимать под героизмом готовность погибнуть, но не принять коммунистический режим. И самое главное — выносить оценки ОУН, УПА, Бандере, Шухевичу, Ребету, сотням тысяч рядовых повстанцев имеет право украинский народ, но никак не нынешние кремлевские мечтатели, грезящие о восстановлении империи.