В начале 1939 года Витачек, опасаясь преследований со стороны гестапо, бежал из центра Чехии в далекую провинцию, в свой охотничий домик Поляна в округе Тячево. Венгрия, видя германские претензии к ЧСР, предъявила свои — на Подкарпатскую Русь, принадлежавшую Венгерскому королевству еще в ХI столетии. 14 марта 1939 года 6-я венгерская армия перешла границу Подкарпатья. Вацлав оказался на оккупированной территории, где его «терпели» как иностранца. Но мирная жизнь после этого длилась недолго.
Начало Второй мировой
1 сентября 1939 года германские войска спровоцировали пограничный конфликт и напали на Польшу. Началась Вторая мировая война. 17 сентября в нее вступил СССР: в Польшу вторглась Красная Армия. Когда военные действия приблизились к Подкарпатской Руси, Витачек подумал, что пришло время вернуться на службу. С двумя местными русинами он решил попасть в Польшу. При переходе границы наткнулись на венгерский патруль. Началась перестрелка. До польской территории добрался только Вацлав.
Там он присоединился к отступающей польской воинской части. Ему дали винтовку, патроны и польскую военную фуражку, личность не выясняли. Остатки польских полков были выдавлены немцами на территорию Подкарпатской Руси почти в том месте, где Витачек с русинами переходил границу, у общины Немецкое Мокрое. Там венгерские войска остановили, разоружили и арестовали их.
Витачек в первую же ночь бежал из плена в свой охотничий домик Поляна. Это произошло предположительно в начале октября, когда польская кампания закончилась. Вероятно, зимние месяцы 1939—1940 гг. он провел там.
Военные годы
Витачек узнал, что многие военнослужащие Чехословакии после вторжения Германии покинули свои части и направились в разные государства с целью воевать в их армиях за освобождение родины. Одни через Югославию стремились попасть во Францию и Великобританию, другие — через Польшу в СССР.
Витачек, как писал Я. Лготка, пытался вступить в Чехословацкий легион в Европе. Он обратился во французское консульство в Будапеште с просьбой помочь ему выехать в Югославию. Его там обнадежили, но сообщили о нем полиции. На второй день его арестовали и обвинили в шпионаже.
У полицейских был выбор: отправить Вацлава в венгерский лагерь или в Протекторат Чехии и Моравии. Немцам его не выдали, поскольку те могли бы его казнить. Через переселенческую комиссию его отослали в Протекторат на место регистрации проживания, в Честин (округ Клатовы, возле Пльзени), куда он и прибыл 4 мая 1940 года. На следующий день гестапо его арестовало по подозрению в том, что он воевал в армии Франции.
Не обошлось без неожиданностей. Один из агентов гестапо спросил его: «Господин майор, вы не узнаете меня? Я бывший стражник штаба Гейтманек, служил у вас в 11-м драгунском. Успокойтесь, ничто вам не угрожает. Будет только небольшой допрос в городе Клатовы». Этот человек еще несколько раз помогал Витачеку.
Вскоре после возвращения в «семейный замок» в Честине он был снова арестован, помещен в одиночную камеру и допрошен. 29 июня 1940 года его решили отправить в Дахау. В ходе допроса гестаповец Линдер сказал, что читал его «Неизвестного воина», и добавил, что тяжело будет выйти из лагеря тем, кто не сотрудничает с нацистами. Если Витачек даст ему сведения о своих друзьях — генералах Р. Гайде и Я. Сырови или бывших министрах Машнике и Беране, — то значительно облегчит свою судьбу. Но он предпочел расстрел в Клатовы смерти в Дахау. Однако каким-то образом ему удалось избежать и того, и другого — он оказался на свободе.
Во время арестов и казней после покушения на Р. Гейдриха за ним снова приходили гестаповцы, но он в это время был не в Честине, а на Подкарпатской Руси. Вместо него арестовали и казнили школьного инспектора, социал-демократа — ради исполнения заданного количества арестов.
Вацлав Витачек был арестован гестапо четыре раза и выжил. Удача была на его стороне.
После войны
В мае 1945 года война в Европе закончилась. Но радость была недолгой. Вацлава арестовала новая власть ЧСР по подозрению в подстрекательстве против ее восстановления. Он был помещен в ту же тюрьму в Пльзени, в которой его содержали гестаповцы. Условия были тяжелые: ежедневно он получал кружку воды, чтобы пить и умываться, кусок хлеба, кофе из цикория, в обед суп с лапшой и сушеным луком.
Военный дисциплинарный комитет легионеров допросил его в г. Писеке, освободил от обвинения и направил в Прагу, в Министерство национальной обороны. Там он встретил генерала К. Kутлвашра, с которым был знаком еще в довоенном Киеве как с бухгалтером завода Вильверта и Дедины. Вацлав рассказал ему о своем деле и о том, что ему, как знающему русский язык, рекомендовали помочь штабу советского армейского корпуса контактировать с местными чешскими органами. Генерал шепнул ему на ухо: «Ты что, Вашек, одурел? Тебя через неделю расстреляют, как только узнают твое прошлое, а его хватит на десять расстрелов».
Витачек отправился в Честин. Он понял, что не может вернуться к активной воинской службе и получить заслуженное звание полковника или генерала.
Протестное настроение и эмиграция
Рукопись «Эпилога» досталась доктору Я. Лготке не опубликованной в печати. В «Эпилоге» Витачек писал, что после войны возрастало влияние СССР на жизнь в Чехословакии. В феврале 1948 года в состав кабинета министров вошли коммунисты. 10 марта загадочно погиб яркий послевоенный политик, министр иностранных дел Ян Масарик. Это было после его приезда из Москвы, где он встречался со Сталиным.
7 июля президентом стал коммунист Клемент Готвальд. Во время Первой мировой он не был легионером, участвовал в бою у Зборова на австрийской стороне, закончил войну в той же армии. Витачека одолевала мысль: «Вперед, на бой против коммунистов и их коллаборационистов! Они у нас украли свободу, завоеванную легионерами, а не ими. На борьбу с их последователями, которые не могут доказать своих заслуг в деле освобождения нации!»
После прихода коммунистов к власти Витачек решил покинуть Чехословакию. 19 июля 1948 года в возрасте 65 лет он выехал в Италию. Вероятно, ему помог дипломат, сотрудник покойного Я. Масарика, Владя Ванек. Его, добровольца дружины, в 1914 году Витачек, тогда первый чешский офицер армии России, переправлял через линию фронта на родину с сообщением о создании Чешской дружины. Ванек после войны ряд лет служил в чешском представительстве в Италии, а затем в министерстве иностранных дел и начал писать книгу — биографию Яна Масарика.
В «Эпилоге» Витачек высказал такую мысль: «В моем возрасте 32 года назад Т. Г. Масарик тоже ехал в Италию, но с иной целью — за карьерой, которая давала власть и деньги. Он сделал ставку на мировую революцию и выиграл. Но только сам для себя. Все славянские народы попали в коммунистическое рабство, а он получил львиную долю — президентское кресло. Я же теперь ехал в международном поезде с легальным дорожным паспортом, кошельком, полным денег, в свободный мир с надеждой на помощь знакомых за рубежом».
Заметим, что в Италии с 1916 года жил дядя Ванека — Карел Веселы, первый председатель Филиала ЧСНС в Италии. Теперь он торговал металлом из Швеции. Вокруг него собирались эмигранты. Приход коммунистов вынудил Ванека покинуть министерство иностранных дел ЧСР и осенью 1948 года с семьей также выехать в Италию. Известно, что в Италии с группой чехословацких эмигрантов общался композитор И. Стравинский.
Полтора года Вацлав провел в Италии. В каких условиях он жил там, чем занимался, сведений не имеем. Из рукописи «Эпилога», следует, что перед Рождеством 1950 года 67-летний Витачек перебрался из Италии в США. Он поселился в Калифорнии, в городе Санта-Круз, отель «Каса-дель-Рей», наладил переписку со своим давним киевским приятелем юристом Вацлавом Вондраком, жившим в эмиграции в Сантьяго-де-Чили.
Этот «человек из колоний» родился в чешской семье на Волыни, окончил гимназию в Чернигове и университет в Киеве. С первых дней Великой войны он был одним из инициаторов «первого одбоя» среди чехов украинской Волыни и Юго-Западного края, организатором Чешской дружины, затем полков и бригады. Вондрак знал, как шло создание Чехословацкой республики, многое знал о деятельности Т. Г. Масарика в Киеве и Петрограде в 1918 году, понимал, когда и почему из политики и власти уходили честные люди, а их место занимали «бойцы за доллар и корыто».
Психологический кризис
Фрагменты «Эпилога», в которых изложены протестные взгляды Витачека, опубликованы Я. Лготкой. Отметим, что в разных главах своей книги Витачек высказывал критические суждения о событиях и политиках, но мы не упоминали их. Это он называл «своим психологическим кризисом». Сейчас сказали бы, что он был диссидентом. В «Эпилоге» он подвел итог этим размышлениям. Рассмотрим их.
Беседуя с Данилевским в первые дни пребывания в Праге, Витачек узнал, что среди части общества высказываются опасения, что Т. Г. Масарик — марксист, сторонник социал-демократии. Чехословакия может стать таким же социалистическим государством, как Советская Россия. Витачек не так давно был в России и видел, как выглядит социалистическое государство — убийства и грабежи! Клика преступников там захватила власть, выпустила арестованных, дала им винтовки и патроны, ликвидировала полицию и организовала «народовластие».
Во время своих «психологических кризисов» он думал о негативной стороне деятельности Масарика. Рассуждал он так: «Что мог потерять профессор, который имел один костюм для лекций, если бы организовал в Чехословакии социализм? Ничего. Только за один свой приказ о сдаче оружия большевикам, что было очевидным предательством на поле боя, Масарик со своей кликой заслужили смерть». Вероятно, Витачек считал, что арестованный чекистами в Москве весной 1918 года П. Макса по приказу Масарика подписал телеграмму командованию корпуса с распоряжением сдать оружие. «А что теперь будет, если заведут в Чехословакии марксизм и отнимут у всех порядочных людей свободу, имущество и сбережения? Такой преступный профессор может сделать напрасными все жертвы, которые принесли легионеры и народ, чтобы добыть независимость родины».
Витачек боялся, что Масарик хочет предать свободу, добытую ценой крови патриотов, чтобы заменить ее страшнейшим рабством — диктатурой международного пролетариата. В «Эпилоге» написано: «Сначала я решил застрелить Масарика, но потом заколебался и подумал, что Масарик не одинок, и чего бы я достиг, если бы удалил его? Я превратил бы его в величайшего чешского мученика нашего времени, и все, что он сделал, провозгласил и написал, стало бы святым, как слово Корана, а все великие деятели нашей истории отступили бы на задний план, и, может быть, даже старые бабушки молились бы на него».
В другой записи Витачек вспоминает об одной интересной встрече. «Через некоторое время после преодоления этого моего душевного кризиса шел я по Праге возле отеля „Амбасадор“. Навстречу мне шел „старый господин“ в своей типичной черной шляпе, которую никогда не снимал. Он иногда проводил по ней рукой, словно благодарил за привет своих скромных подданных. Вероятно, я этого не понял. Он поднял голову, чтобы посмотреть на мятежного парня, который не поклонился перед его величеством. Одно мгновение мы смотрели в глаза друг другу. Масарик узнал меня и побледнел. Вероятно, он помнил донос Данилевского. Я не мог сдержать усмешку при виде его страха, но, чтобы успокоить, приветствовал его по-английски — коснулся рукой поля своей шляпы. Масарик ответил мне таким же движением. Мы оба улыбнулись и пошли своими дорогами. Масарик знал о моих действиях против него, читал „Неизвестного воина“. Больше я с ним в жизни не встречался, и я доволен, что все так произошло. Ведь я имел законное право на звание генерала и не был произведен».
Не менее критично относился Витачек и к новому чехословацкому президенту: «Последний тяжелый удар нанес Масарик чешскому народу назначением своим преемником доктора Э. Бенеша. Было необходимо замести все следы политических и финансовых операций перед слишком любопытной общественностью. Поэтому требовалось, чтобы наследником Масарика был Бенеш и никто иной».
Следует отметить, что Витачек открыто и резко высказывался и о других политических деятелях, вплоть до требования отстранения их от власти. Они знали это и относились к нему терпимо. Так, он писал: «С Бенешем я потом (после Мирной конференции в Париже. — Примеч. авт.) мало встречался, так как не одобрял его политику. Начал подозревать, а потом понял, почему и в чью пользу был убит в 1923 году министр финансов А. Рашин, создатель твердой чехословацкой национальной валюты; загадочно погибли генералы М. Р. Штефаник, а позже В. Клецанда; совершено неудачное покушение на премьера К. Крамаржа; почему были ненавидимы Градом тот же К. Крамарж, вожди словаков патер А. Глинка, И. Стршибрны и А. Швегла».
Я. Лготка, ссылаясь на «Эпилог», писал, что генерал Р. Медек признавался Витачеку: Независимую организацию ЧС легионеров он основал в противовес Чехословацкому обществу легионерскому Т. Г. Масарика и хотел после того, как написал поэму «Полковник Швец», опубликовать свой взгляд на роль Масарика в России, но отложил это «харакири» на будущее, до которого не дожил. Лготка также отмечал, что Витачек осуждал Масарика за проведение через парламент «Закона о защите Республики», по которому критика президента или «неудобный вопрос» расценивались как оскорбление личности президента.
В «Эпилоге» Витачек с горечью подводит итог: «Я был привлечен к уголовной ответственности три раза и в конечном итоге меня закрыли в психиатрическом отделении больницы, а затем отправили на пенсию в возрасте 39 лет в прежнем звании».
В 1962 году в Чили умер В. Вондрак. Витачек остался единственным из живших в свободном мире творцов чехословацкого войска в России, а также свидетелем той части деятельности Масарика, которую он считал пагубной. Об этом он писал, живя в отеле «Каса-дель-Рей», в «Эпилоге» к своей книге «Неизвестный воин».
Вацлав Витачек так и не узнал, куда делся архив Вондрака после его смерти в 1962 году. Многим было известно, что Вондрак писал мемуары, но не опубликовал их. Только фрагмент «40-летие Чешской дружины», полученный от него А. Загорским, был напечатан в Брюсселе в журнале военных эмигрантов из России «Часовой» в 1954 году. Ярослав Лготка записал: «Для меня также осталось загадкой, кто присвоил архив В. Вондрака».
В мае 1963 года у Вацлава Витачека случился инсульт. У него были парализованы мышцы правой стороны тела. Болезнь прогрессировала. Он скончался в ноябре 1964 года в возрасте 80 лет городе Санта-Круз. Осталась память — книга и награды: солдатский Георгиевский крест IV степени, сабля св. Анны «За храбрость», ордена св. Станислава III ст. и св. Анны III ст., чехословацкий воинский крест и воинская медаль.
Литература.
Lhotka J, MUDr. Ze života hrdiny Zahraničního 1. Odboje Vitáčka. 2013 // hedvicek.blog.cz/1304/ze-zivota-hrdiny-zahranicniho-i-odboje-vitacka
Vaněk V. Jan Masaryk. Praha, 1994. S. 229.
Vaněk V. Moje válečná odissea. Vspomínky legionáře. Praha, 2017. S. 272
Фото
Б. Муссолини, А. Гитлер, Н. Чемберлен, Э. Даладье
Мюнхен. Дом Фюрербау, где совершался заговор
Отель Каса-дель-Рей в г. Санта-Круз, Калифорния. 1950. Представлено Маргаритой Меняйленко, США.
Обложка книги. 1-е издание. 1927.
