«Всеобщее романтическое стремление к политической свободе»

Организационно оформившись в октябре 1905 года, партия кадетов к февралю 1917-го стала одним из главных действующих лиц на российской политической арене, собрав под своими знаменами известных общественных деятелей, ученых, врачей, юристов, журналистов. Кадеты были последовательными сторонниками гражданского общества и правового государства, максимального обеспечения свободы личности и предлагали весьма перспективную для своего времени модель политического переустройства Российской империи, основанную на принципе разделения законодательной, исполнительной и судебной властей, всеобщем избирательном праве, создании ответственного перед парламентом правительства. В социальной сфере особое внимание обращалось на решение аграрного вопроса путем наделения малоземельных крестьян за счет владений двора и церкви, а также частичного принудительного отчуждения за денежную компенсацию помещичьих угодий.

«Начинался XX век. Что-то круто менялось вокруг нас. Зазвучали новые голоса, послышался новый, слитный гул, как весной, когда бегут мелкие ручьи, именно слитный. Все еще было смутно. Расхождения в мыслях, в программах, в чувствах еще не разрослись в непролазные партийные частоколы. Всеобщее романтическое стремление к политической свободе, к конституции, понималось по-разному, но обаяние самого слова — конституция — захватывало всех», — с ностальгией вспоминала в эмиграции активная деятельница кадетской партии А. В. Тыркова-Вильямс².

Во время Февральской революции кадетские лидеры сыграли значительную роль в наведении порядка в столице и создании новых органов власти; пять представителей партии вошли в состав Временного правительства. Весной-осенью 1917 года конституционно-демократическая партия продолжала оставаться влиятельной политической силой, что подтверждается успехом кадетов на муниципальных выборах и выборах депутатов Учредительного собрания.

После Октябрьского переворота и объявления членов партии «врагами народа» кадеты пополнили ряды антибольшевистского подполья, оказав значительную идейную поддержку вооруженной борьбе с большевиками, участвовали в формировании и деятельности белых правительств. По справедливому наблюдению Н. И. Астрова, это были «уже не столько действия партии как организованного целого, сколько действия отдельных местных групп, отдельных членов ЦК и, наконец, отдельных членов партии за собственный счет и риск»³.

Эмиграция: «служение Родине не прекращается»

Первыми кадетскими эмигрантами стали официальные представители Временного правительства, как, например, посол во Франции В. А. Маклаков (так и не успевший приступить к своим обязанностям из-за октябрьских событий в Петрограде) или корреспонденты близкой к кадетам газеты «Речь» П. О. Шутяков и В. В. Викторов-Топоров, аккредитованные как сотрудники Петербургского телеграфного агентства в Стокгольме и Берне⁴.

Многие лидеры кадетской партии, в том числе П. Н. Милюков, А. В. Тыркова, М. И. Ростовцев, перебрались за границу в первый год Гражданской войны с целью добиться поддержки союзниками антибольшевистского движения, сотрудничали в ряде международных и эмигрантских организаций. «Буря революции, — писал позже Ф. И. Родичев, — раньше других выкинула Павла Николаевича [Милюкова] за пределы России, но служение Родине для него не прекращается»⁵. В апреле 1919 года вынужденно покинули Россию кадеты — бывшие члены Крымского краевого правительства (В. Д. Набоков, С. С. Крым, М. М. Винавер). После поражения Северо-Западной армии генерала Н. Н. Юденича Д. Д. Гримм и А. В. Карташев перебрались в Финляндию, а оттуда в Центральную Европу, их соратник по Северо-Западному правительству М. С. Маргулиес эмигрировал в 1919 году в Лондон, а затем в Берлин и Париж. П. П. Гронский в конце декабря 1919 года выехал из Ростова в США в составе Особой комиссии Главного командования ВСЮР, вернулся весной 1920-го, сотрудничал с командованием П. Н. Врангеля и был им направлен в Литву, откуда и начал свой беженский путь.

Массовый характер кадетская эмиграция приобрела осенью 1920 года после окончания основного этапа Гражданской войны. С падением белого Крыма партия народной свободы практически прекратила свое существование в России (малочисленные группы подпольно существовали еще несколько лет в Сибири и на Дальнем Востоке), значительная часть кадетов, в том числе членов ЦК, эмигрировала за рубеж, в основном в европейские страны. Некоторые представители партии (например, А. А. Кизеветтер, Н. О. Лосский, А. С. Изгоев) были высланы по решению ГПУ в 1922 году в качестве пассажиров печально известной «философской флотилии».

Сохранившиеся источники не позволяют точно установить численность партии народной свободы в эмигрантский период. В литературе число оказавшихся в изгнании кадетов оценивается в 10—15 тыс. человек (из порядка 100 тыс. членов по состоянию на весну 1917 года), однако документы свидетельствуют о том, что общая численность эмигрантских партийных групп в 1920—1921 гг. не превышала 200 человек⁶. Очевидно, что многие бывшие члены партии, оказавшись на чужбине, вынуждены были вести борьбу за существование и отошли от борьбы политической.

Париж: за «единство взглядов по наиболее важным вопросам»

Процесс создания партийных организаций за границей был инициирован в Париже. Еще в апреле 1920 года при участии специально приехавшего из Лондона лидера партии П. Н. Милюкова состоялись консультации находившихся там кадетов о возрождении целостности партии и основных направлениях деятельности в сложившейся политической обстановке. Совещавшиеся пришли к выводу, что какие-то серьезные и организованные действия возможны только при наличии партийной структуры и руководящего центра, поэтому необходимо де-факто образовать Парижскую группу. На ее организационном собрании 7 мая 1920 года обсудили ряд вопросов, накопившихся со времени Харьковской конференции (ноябрь 1919) — последнего крупного партийного форума.

П. Н. Милюков в своем докладе «О текущем моменте» констатировал наличие в партии разных взглядов относительно нового периода борьбы с большевиками. По его мнению, необходимо было продолжать вооруженное сопротивление с окраин «русскими силами», используя одновременно «тактику действий изнутри». Он критиковал политику белого командования, отметил необходимость изменения отношения своей партии к генералу П. Н. Врангелю. Уже на этом совещании среди кадетов наметились разногласия по вопросу о целесообразности дальнейшей вооруженной борьбы и оценки деятельности П. Н. Врангеля.

Кроме того, Милюков подчеркнул, что необходимо объединить «всех членов партии, находящихся сейчас за границей, создав среди них необходимое единство взглядов по наиболее важным вопросам», провозгласил курс на организацию кадетских групп во всех европейских столицах, где проживали члены партии. В течение одного-двух месяцев предполагалось основать партийные ячейки с широкими полномочиями в Берлине, Праге, Софии, Белграде и Константинополе, а после того, как формирование этих комитетов будет закончено, созвать партийный съезд (не проводившийся с октября 1917) и возобновить деятельность ЦК⁷. Совещание завершило свою работу избранием Парижского комитета кадетов в составе 15 человек⁸.

Парижская группа сразу стала претендовать на роль руководящего органа партии, вела переписку с создававшимися группами, осуществляла обмен материалами и протоколами. ЦК за границей окончательно утратил свои руководящие функции, его члены вошли в состав отдельных групп. Иного авторитетного органа, решения которого были бы обязательны для всех членов партии, не существовало. Местные организации функционировали автономно.

Печатным органом Парижской группы была газета «Последние новости», выходившая тиражом до 35 тыс. экземпляров вплоть до взятия Парижа немцами в июне 1940 года и ставшая одним из самых популярных изданий русского зарубежья⁹. Главная заслуга в этом принадлежала П. Н. Милюкову: он был «тем центром, вокруг которого собрались все лучшие литературные и публицистические силы Зарубежья»¹⁰.

В 1920—1921 гг. кадетские группы численностью от пяти до ста человек образовались в Берлине, Константинополе, Праге, Белграде, Софии, Варшаве, Гельсингфорсе и Харбине. Пожалуй, в каждой стране и городе, где проживало хотя бы несколько членов партии, были созданы такие группы. Исследователи справедливо отмечают, что по сравнению с другими политическими партиями (меньшевиками, эсерами, правыми), оказавшимися за рубежом, кадеты добились определенного успеха в деле организационного возрождения¹¹.

«Кадетская группа не подает в Праге признаков жизни»

Сразу вслед за Парижской образовалась Пражская группа кадетской партии. Ее организацию Парижский комитет поручил помощнику редактора газеты «Последние новости» И. П. Демидову¹². Возглавил группу перводумец инженер А. С. Ломшаков¹³.

О численности и практической работе пражских кадетов известно мало, протоколы и другие материалы группы не сохранились. Можно уверено утверждать лишь, что просуществовала группа недолго. Она упоминается один раз в протоколе заседания Парижской группы 23 ноября 1920 года: председатель комитета А. И. Коновалов сообщил, что президиум разослал копии резолюции, принятой на предыдущем заседании, местным комитетам партии, в том числе и в Прагу¹⁴.

Однако всего полгода спустя в ответ на запрос секретаря Парижским комитетом партии было получено письмо А. С. Ломшакова с сообщением о том, что в Праге местной группы не существует¹⁵. Этот факт подтвердила по возвращении в Константинополь в сентябре того же года и А. В. Жекулина, посещавшая Прагу для выяснения положения русского студенчества и интеллигенции в Чехословакии: «Кадетская группа не подает в Праге признаков жизни, ибо ее представляет, кажется, единолично профессор А. С. Ломшаков»¹⁶.

Между тем кадетская колония в столице ЧСР была в то время уже весьма представительной: можно вспомнить хотя бы П. И. Новгородцева и Н. В. Ястребова. Столь быстрое прекращение деятельности Пражской группы можно объяснить занятостью А. С. Ломшакова по организации Русской академической группы. «Русская акция» чешского правительства стимулировала культурно-просветительскую, научную, издательскую и общественную деятельность русских эмигрантов, но на максимально беспартийной основе.

С конца 1920 года среди кадетов развернулась полемика о будущем партии, о большевиках в России и о русской эмиграции. В июле 1921 года произошел раскол, сыгравший крайне негативную роль как в судьбе самих конституционных демократов, так и в судьбе всей российской эмиграции. П. Н. Милюков и его сторонники в Парижском комитете объявили о необходимости занять принципиально иную политическую позицию по сравнению с той, которая с лета 1917 года была характерна для партии в целом, и образовали самостоятельную структуру — Парижскую демократическую группу партии народной свободы.

«Новая тактика» Милюкова

Что привело к расколу кадетов, пожалуй, единственную из дореволюционных партий, сумевшую сохранить сплоченность даже в сумрачные годы русской смуты? Поводом послужила программная записка П. Н. Милюкова «Что делать после Крымской катастрофы» (декабрь 1920), в которой он изложил свое понимание уроков Гражданской войны и перспектив борьбы с большевизмом. «Лакмусовой бумажкой» стало отношение к Русской армии и лично к генералу П. Н. Врангелю.

По мнению Милюкова, причиной поражения Белого движения стали не военные неудачи, а «неудача того социального слоя, который взял в свои руки руководство борьбой», политические просчеты, как, например, попытка «перерешить» аграрный вопрос, неспособность провести экономические реформы и адекватно решить национальный вопрос. Таким образом, лидер партии в целом отрицательно оценил роль в Гражданской войне кадетов, поддержавших режимы военной диктатуры. Он настаивал на признании вооруженной борьбы оконченной, выступил против интервенции, заявив, что следует «создавать психологию борьбы внутри самой России», а не подогревать напрасные иллюзии на помощь извне и одновременно давать большевикам повод использовать угрозу внешнего вторжения для сплочения общества.

Кроме того, Милюков выдвинул новую трактовку роли народного движения в революции, утверждая, что в 1917 году проявилась вполне определенная воля масс. Значительно выросшая, по его оценке, за годы революции и Гражданской войны сознательность народа позволяла ему из объекта власти превратиться в субъект. Поэтому партии следует «не диктовать народу свою волю, а понять и учесть то, чего он сам хочет».

Милюков высказывался в поддержку федеративной республики и радикальной земельной реформы, более того, предложил переориентироваться и в вопросе выбора союзников по политической борьбе — заключить блок с умеренными социалистами (правыми эсерами и народными социалистами). Он был убежден в том, что составить конкуренцию большевикам смогут только те партии, которые будут опираться на широкие массы, прежде всего крестьянство, поэтому нужно синтезировать в своей программе либеральные и социалистические идеи¹⁷.

Забегая вперед, отметим, что образовать коалицию с левыми кадетам не удалось. Первой попыткой «договориться» стало совещание бывших членов Учредительного собрания (январь 1921), затем «милюковцы» участвовали в переговорах с Е. Д. Кусковой и С. Н. Прокоповичем о создании Республиканско-демократического союза. В блок с кадетами (Республиканско-демократический блок, с 1924 года — Республиканско-демократическое объединение) вошла лишь группа правоэсеровского направления «Крестьянская Россия».

Милюков и его оппоненты

«Новая тактика» Милюкова вызвала резкий протест со стороны большинства существовавших на тот момент партийных групп. Константинопольская, Софийская и Берлинская группы настаивали на необходимости продолжения вооруженной борьбы с большевиками и сохранения армии как боевой единицы. Рупором правых кадетов стала берлинская газета «Руль», а наиболее сильной организацией — Берлинская группа, которую возглавлял до своей трагической гибели в марте 1922 года В. Д. Набоков.

Оппоненты Милюкова признавали определенные позитивные результаты революции лишь на этапе весны-осени 1917 года. Октябрьский же переворот, по их мнению, лишил страну достижений не только Февральской революции, но и революции 1905—1907 гг., отбросив общество «далеко вглубь веков». Они с подозрением относились к революционному преобразованию России, предчувствуя те разрушительные последствия, которые оно вызвало. Берлинские кадеты считали, что «для блага России крепкие лояльные, культурные личности вроде П. Н. Краснова куда ценнее истеричных и позирующих А. Ф. Керенских. В крайнем случае, лучше удариться лбом о гранитную стену, чем утонуть в топком болоте»¹⁸.

Взгляды Милюкова на народное движение они расценивали как преклонение знамени культуры перед бунтующей массой: вышеупомянутая «воля народа» проявила себя в годы Гражданской войны преимущественно как разрушительная сила. Русская государственность должна быть восстановлена «сверху» путем обуздания революционной стихии и одновременного просвещения и воспитания масс в духе идей либерализма и демократии. Поэтому вооруженное воздействие извне, как и раньше, оставалось на повестке дня. Рассматривался план отправки в Россию «активных элементов», которые должны были дать толчок развертыванию антибольшевистского движения.

Милюков подверг резкой критике тактику подобного «активизма», расценивая ее как ренессанс народовольчества. Левые кадеты считали, что широкое социальное движение невозможно искусственно вызвать или стимулировать усилиями эмиграции.

Оппоненты Милюкова («старотактики») также ратовали за создание широкого антибольшевистского фронта «с отрешением от партийных лозунгов» и единого представительного органа Зарубежной России, однако союзников искали не слева, а справа, не исключая возможности реставрации монархии. Представители правого крыла партии участвовали в подготовке и проведении съезда Русского национального объединения (июнь 1921), целью которого было сплочение широких кругов эмиграции (преимущественно праволиберального спектра, от кадетов до умеренных монархистов) под лозунгами продолжения вооруженной борьбы, сохранения армии и обеспечения преемственности власти.

Попытки преодоления раскола

Для обсуждения углублявшихся разногласий 26 мая 1921 года в Париже было созвано совещание членов ЦК, находящихся за границей. Этот партийный форум знаменовал пик политической активности кадетов в эмиграции. Основным итогом совещания стала не резолюция о скором падении большевистского режима — совещание закрепило идейный раскол в рядах кадетов¹⁹. 19 голосами против 11 «новая тактика» П. Н. Милюкова была отвергнута. Вместе с тем не был найден выход из сложившегося положения и не был создан авторитетный орган, способный стать арбитром в подобных партийных спорах. Именно с момента формулирования П. Н. Милюковым своей «особой позиции» можно говорить о размежевании кадетской эмиграции на «правую» и «левую».

Новорожденная Парижская демократическая группа, отколовшаяся от «старотактиков» — приверженцев старых методов борьбы, развернула работу по организации местных групп единомышленников в основных центрах эмиграции. Со временем была создана достаточно разветвленная организационная сеть в ряде городов (Берлин, Прага, Субботица), имелись отдельные члены в Лондоне, Константинополе, Выборге, Софии, Риге, Боснии, Швейцарии. Пражскую демократическую группу и местный Республиканско-демократический клуб (куда вошли в основном представители непартийной демократической интеллигенции) возглавил бывший депутат Государственной думы четырех созывов и видный деятель казачьей эмиграции В. А. Харламов. Несмотря на отсутствие широкой поддержки в среде русской эмиграции в Чехии и ярких личностей именно Пражская демократическая группа стала последней кадетской зарубежной организацией, просуществовав, по меньшей мере, до 1933 года.

Несмотря на взвешенность политической позиции, объединения кадетов-«старотактиков» постепенно сворачивали деятельность, все больше превращаясь в общественно-политические клубы. В результате в декабре 1922 года Берлинской группой был официально поставлен вопрос о самороспуске партии ввиду ее бездействия как в России, так и за границей, но другие кадетские группы эту инициативу не поддержали и отмирали естественным путем; некоторые, как, например, Берлинская, повторили политическую эволюцию «милюковцев», пойдя на соглашение с социалистами. Стоит отметить, что против ликвидации партии в феврале 1923 года выступила и группа кадетов, проживавших в Праге: Д. Д. Гримм, П. Д. Долгоруков, А. А. Кизеветтер, М. М. Новиков, Н. И. Новгородцев, В. Э. Брунст, В. А. Брандт, А. А. Вилков, И. В. Емельянов²⁰. Тем не менее постоянно действующая кадетская группа в чехословацкой столице так и не была создана.

1924: пражские центристы

Попыткой восстановить единство партии и выработать перспективную стратегию деятельности в условиях, с одной стороны, крушения надежд на скорое падение советской власти и возможность демократических преобразований в стране на фоне признания новой России на международной арене, а с другой — провала проектов «старотактиков» и «милюковцев» по идейному сплочению эмигрантских сил, стало организационное оформление в 1924 году в Праге группы кадетов-центристов. Новая организация была весьма представительной: в ее состав вошли П. Д. Долгоруков, С. В. Панина, Н. И. Астров, А. В. Маклецов, А. В. Жекулина, В. В. Зеньковский, А. С. Изгоев, А. А. Кизеветтер.

По большинству программных вопросов их позиция совпадала со взглядами группы П. Н. Милюкова: центристы признавали в качестве формы государственного устройства будущей России федеративную демократическую республику и исключали интервенцию как способ устранения большевизма на данном этапе. Переговоры о возможном объединении велись вплоть до 1927 года, однако сторонам так и не удалось достичь компромисса по вопросу коалиции с эсерами и аграрному вопросу.

Именно Прага станет в 1929 году идейным центром чествования П. Н. Милюкова, которому исполнилось 70 лет. Е. Ф. Шмурло, А. А. Кизеветтер, Н. О. Лосский и Б. А. Евреинов вошли в редакционный комитет по изданию сборника статей, посвященного юбиляру²¹. Однако в обращении комитета к потенциальным авторам специально оговаривалось, что все статьи будут носить «строго и исключительно» научный характер, и «дело идет не о чествовании политического деятеля, а о выражении почтения крупному ученому». Инициаторы сборника надеялись, что в нем примут участие и те, кто не разделяет политических убеждений Милюкова, например, С. Г. Пушкарев. В марте 1929 года во время празднования 70-летия П. Н. Милюкова министр иностранных дел ЧСР Э. Бенеш признал, что Милюков «знаменовал многое» не только для русской науки, но и для Чехословакии и что чехи «сердечно благодарны ему за отношение к Чехословакии»²².

Как мы увидели, конституционно-демократическая партия продолжала играть заметную роль в общественно-политической жизни эмиграции. В 1920-е гг. ее доктрина и организационная форма претерпели ряд изменений, отразивших специфику идейных поисков российской эмиграции в целом. Кроме того, кадетская партия дала ряд ярких личностей, общественная, научная и творческая деятельность которых в значительной степени сформировала облик Русского зарубежья 1920—1930-х гг.

Подписи к фотографиям

1. Заседание Санкт-Петербургского городского комитета конституционно-демократической партии с участием представителей районных групп. 20.02.1907. Пройдет 10 лет — и многие из тех, кто посетил в тот вечер дом председателя столичного комитета В. Д. Набокова, вынуждены будут покинуть Родину, а идейная вражда не позволит им вновь собираться за одним столом.

Центральный государственный архив кинофотофонодокументов Санкт-Петербурга

2. Николай Онуфриевич Лосский — профессор философии Русского народного университета в Праге, член Петроградской группы конституционно-демократической партии.

Государственный архив Российской Федерации

3. Давид Давидович Гримм — профессор гражданского права и декан Русского юридического факультета в Праге, член Санкт-Петербургского городского комитета конституционно-демократической партии.

Государственный архив Российской Федерации

4. Александр Васильевич Маклецов — профессор уголовного права и секретарь Русского юридического факультета в Праге, член Пражской центральной кадетской группы.

Государственный архив Российской Федерации

5. Василий Васильевич Зеньковский — профессор экспериментальной и детской психологии и директор Русского педагогического института Я. Коменского в Праге, член Пражской центральной кадетской группы.

Государственный архив Российской Федерации

6. Возложение венков на могилу Т. Г. Масарика представителями правления Объединения русских эмигрантских организаций в ЧСР (Г. И. Долгопятов, П. Д. Долгоруков, В. Н. Светозаров, М. С. Стахевич), Республиканско-демократического объединения (П. Н. Милюков, В. А. Харламов, Н. С. Ирманов) и редакции газеты «Последние новости» (П. Н. Милюков, Д. И. Мейснер)

Из книги «Памяти Т. Г. Масарика. Издание объединения русских эмигрантских организаций в ЧСР». Прага, 1937